|
Евгения Довгалёва
ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА МАТЕРИАЛОВ ПО ДЕЛАМ ОБ ОПРАВДАНИИ ТЕРРОРИЗМА И ИНОЙ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В основе определения понятия «терроризм» лежит понятие «террор» (от лат. terror – страх, ужас), которое обозначает «устрашение своих политических противников, выражающееся в физическом насилии, плоть до уничтожения, а также жестокое запугивание и насилие» [8, с.796]. Исходя из этого, «терроризм» понимается как идеология, политика и практика устрашения и запугивания противников (по тем или иным «основаниям») путем применения таких мер, как насилие, физическое уничтожение, угроза насилием или уничтожением, или иное опасное принуждение, связанных с крайней жестокостью. Основными признаками терроризма являются: • ярко выраженная идеологическая составляющая; • использование устрашения как наиболее эффективного способа психического воздействия (по мнению террористов); • насилие, его наиболее опасные формы и угроза применения такового как основное средство достижения целей; • группово-центрический характер деятельности; • ксенофобия [11]. Согласно ст.205.2 УК РФ объективная сторона преступлений, связанных с террористической направленностью, состоит из таких действий как: публичные призывы к осуществлению террористической деятельности и публичное оправдание терроризма [12]. Согласно п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 года № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности», «под публичными призывами к осуществлению террористической деятельности в статье 205.2 УК РФ следует понимать выраженные в любой форме (устной, письменной, с использованием технических средств, информационно-телекоммуникационных сетей) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению террористической деятельности, то есть к совершению преступлений, предусмотренных статьями 205 - 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360, 361 УК РФ» [10]. В свою очередь согласно Федеральному закону от 06.03.2006 N 35-ФЗ (ред. от 06.07.2016) «О противодействии терроризму» под террористической деятельностью понимается «деятельность, включающая в себя: организацию, планирование, подготовку, финансирование и реализацию террористического акта; подстрекательство к террористическому акту; организацию незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), организованной группы для реализации террористического акта, а равно участие в такой структуре; вербовку, вооружение, обучение и использование террористов; информационное или иное пособничество в планировании, подготовке или реализации террористического акта; пропаганду идей терроризма, распространение материалов или информации, призывающих к осуществлению террористической деятельности либо обосновывающих или оправдывающих необходимость осуществления такой деятельности» [13]. Примером публичных призывов к осуществлению террористической деятельности могут служить следующие уголовные дела: 1) В ноябре 2015 года 19-летняя Патимат Гаджиева была арестована по обвинению в публичных призывах к терроризму. На своей странице в социальной сети «ВКонтакте» девушкой были опубликованы текст молитвы с призывом убивать неверных, а также изображения представителей «Исламского государства» (организация, запрещенная в РФ) и сцены казней. Кроме того, на изъятом у обвиняемой компьютере были найдены текстовые и видеоматериалы в поддержку исламских радикальных группировок. К примеру, в одном из файлов был обнаружен текст песни со словами: «Скоро, очень скоро кровь польется морем». В итоге суд принял решение о наказании в виде штрафа 400 тысяч рублей [1]. 2) В апреле 2014 года 20-летний парень был осужден по ч. 1 ст. 282 УК РФ (возбуждение ненависти) и приговорен к 6-и месяцам в колонии-поселении. На странице в социальной сети «ВКонтакте» осужденным были размещены материалы, которые содержали оправдание и обоснование участия деятельности террористических формирований на территории Сирии. Проведенная экспертиза подтвердила, что данные материалы пропагандируют идеи терроризма и призывают к террористической деятельности [2]. 3) В 2016 году жительница города Ковров была арестована по обвинению в публичном призыве к осуществлению к террористической деятельности. Было установлено, что под влиянием информационных материалов, посвященных идеям радикального ислама, женщина стала разделять данную идеологию и в результате опубликовала на своей странице в социальной сети «ВКонтакте» текстовые и видеоматериалы, которые содержали призывы к осуществлению террористической деятельности. Судом было назначено наказание в виде штрафа 300 тысяч рублей, в связи с наличием у обвиняемой несовершеннолетнего ребенка [3]. По мнению ученых вербальная составляющая успешного и эффективного призыва в наиболее общем виде характеризуется наличием в высказывании таких компонентов, как: • вербальный императив; • образ способа совершения действия; • образ объекта действия; • образ адресата [9]. Вербальный императив может быть выражен императивной формой глагола («Убей!»); формой инклюзивного волитива («Поборемся! Дадим отпор!»); формами прошедшего времени в составе восклицательных высказываний («Встали!»); формами инфинитива в составе восклицательных высказываний («Уничтожить! Бороться!»); формами инфинитива в сочетании с частицами давай, пусть («Давай сражаться!»); неглагольными формами со значением побуждения в составе восклицательных высказываний («Смерть врагам!») [9]. Описание образа способа совершения действия зависит от степени конкретности, которая может быть нулевой и реализована в речи с помощью простых призывных конструкций, например: «Русский, вперед!», или максимальной, в которой используются глаголы с конкретным значением, например: «Бей их ногами!», «Не пускайте их в страну!» [9]. Образ объекта действия также может иметь степень конкретности – от нулевой («Все на войну!») до максимальной («Бей иноверцев!»). Образ адресата призыва также характеризуется как нулевой, так и максимальной конкретностью. Например, нулевая конкретность – «Вперед на баррикады!», максимальная конкретность «Русский, решай!»[9]. В свою очередь согласно прим. 1 к ст. 205.2 УК РФ, публичное оправдание терроризма выражается в «публичном заявлении о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании» [12]. При этом под идеологией и практикой терроризма понимается «идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных, насильственных действий»[13]. Также согласно комментариям к ст.205.2 УК РФ публичным оправданием терроризма считается «завуалированное выражение симпатий террористам в документальном или художественном фильме, литературном или публицистическом произведении», высказанное словами автора, а также исходящее из уст положительных героев и не опровергаемое логикой повествования [12]. Содержание данных высказываний может включать в себя положительную оценку уже совершенных террористических актов; одобрение и восхваление идеологии терроризма в целом; поддержка практики воздействия на общество путем устрашения и применения насилия; описание обстоятельств и причин совершения террористических актов, которые с точки зрения автора являются оправданными и целесообразными, несмотря на негативную оценку общества, а именно: вынужденный характер действий («у них нет / не было иного выхода»), наличие высшей цели («истинная вера») и эффективность такого способа действий («это самый эффективный путь»); приветствование и представление террористических группировок как героев; сожаление по поводу прекращения террористических действий и т.п. [7]. В качестве примеров прямого публичного оправдания терроризма можно привести следующие уголовные дела: 1) В 2010 году житель города Киров Михеев И.В. был осужден по ч.1 ст.205.2 УК РФ («публичные действия, направленные на унижение достоинства группы лиц по признаку принадлежности к социальной группе») и ч.1 ст.282 УК РФ («публичное оправдание терроризма») и приговорен к условному наказанию сроком 4 года. Во время митинга в мае 2010г. Иван Михеев обратился к студентам, которые участвовали в митинге на День Победы, и заявил, что они «являются вторым поколением трусов и ничтожеств, которые не могут оценить военные заслуги и пролитую кровь». Лингвистическая экспертиза квалифицировала данное высказывание как оскорбляющее и унижающее человеческое достоинство людей по признаку принадлежности к определенной социальной группе (студенты). Кроме того, в своей речи осужденный использовал лозунг «Слава Николаю Королеву, взорвавшему рынок» (Н.Королев был осужден за совершение теракта на Черкизовском рынке в Москве в 2008 году). Лингвистическая экспертиза установила, что данное высказывание можно определить как публичное оправдание терроризма, т.к. оно прославляет лицо, которое совершило террористический акт [4]. 2) В 2013 году 26-летний житель города Канск был обвинен в публичном оправдании терроризма и приговорен к 2 годам лишения свободы. В ноябре 2013 года осужденный создал в социальной сети «ВКонтакте» страницу от имени террориста Арби Бараева, который был ликвидирован сотрудниками ФСБ в 2001 году. На данной странице молодым человеком были опубликованы текстовые, фото- и видеоматериалы, восхваляющие, оправдывающие и поддерживающие совершение террористических действий [5]. В целом основными проблемами, с которыми сталкиваются эксперты при проведении лингвистической экспертизы материалов, связанных с террористической направленностью, являются: • степень публичности информации; • форма представления запрещенных материалов (открытая вербальная форма, скрытая вербальная форма, пресуппозитивная (затекстовая форма), подтекстовая форма, в виде символов или знаков); • размытость информации в смысловом плане, которая не позволяет однозначно квалифицировать преступления по степени тяжести и сложности; • истинность содержания запрещенных материалов в том тексте, о котором идет речь; • степень влияния информации на сознание реципиента с учетом эмоциональной окраски текста; • функциональный стиль текста; • факт обнаружения характерных черт призыва, описание языкового способа его выражения; • факт исследования призыва на предмет побуждения к действию [6]. Список источников
материал подготовила Евгения Довгалёва магистрант 2 курса обучения ЮФУ, обучающаяся по программе "Стилистика речи. Филологический анализ текста. Лингвистическая экспертиза" |
В последнее время мы все чаще сталкиваемся с информацией в сети Интернет, которая содержит экстремистский характер. Данный факт напрямую связан с особенностями Интернет-общения, среди которых:
Именно эти параметры становятся причиной конфликтного общения в сети. Авторы сообщений в социальных сетях зачастую не задумываются о том, что за содержание их записей может последовать уголовная ответственность по статье 280 УК РФ: Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности.
Читать далееВыявление лингвистических признаков угрозы – достаточно распространенный вид экспертного исследования. При производстве данного типа экспертиз лингвист-эксперт имеет дело с вербальными (словесными) формами выражения угрозы. Если угроза высказана вслух (устная форма), содержится в письменном или печатном тексте, а также передана с помощью средств связи (телефон, компьютерные сети), тогда факт её наличия в материале может установить лингвист. Угроза может быть высказана человеку или группе лиц как непосредственно, так и через третьих лиц.
Читать далееВ условиях активного развития информационного пространства стремительно возрастает роль массмедиа. В связи с этим в последние годы осваиваются новые тематические сферы как ситуации общения в массмедиа. Такой новой тематической сферой является и нейминг, в частности, неймы: словесные и комбинированные названия средств индивидуализации, личные имена, псевдонимы, никнеймы, географические наименования, городские названия, товарные знаки и коммерческие обозначения. Все чаще встречаются случаи, при которых возникает необходимость установления актуального значения слова или его происхождения с целью выявления его вариативности, производности или сходства с другим словом. Как следствие, все чаще поступают запросы на проведение лингвистической экспертизы наименований (нейминговой экспертизы).
Читать далее